Сферы бытования русского социолекта

В последнее десятилетие не только в англистике, романистике и германистике (Holtus, Radtke, 1986, 1989, 1990), но и в немецкой славистике (Jachnow, 1991; Lehfeldt, 1991; Hinrichs, 1992; Быков, 1992; Кёстер-Тома, 1992) уделяется интенсивное внимание изучению языкового суб- и нонстандарта (подробно об иерархической модели русского этноязыка см. в Кёстер-Тома, 1993, 15-23). Немецкие слависты опираются при этом на фундаментальные работы таких русских исследователей, как Б.А. Ларин, Л.П. Якубинский, О.Б. Сиротинина, О.А. Лаптева, Е.А. Земская и др., положивших начало исследованию русского разговорного языка. В отличие от стандартного (литературного) русского языка его лингвистическое изучение было связано с большими трудностями (см. подробно об этом в статьях Е.А. Земской, Р.И. Розиной и Л.И. Скворцова в данном выпуске).

В настоящее время положение изменилось. В России и в других странах выходит большое количество самых разных словарей и словников арго и жаргона, за которыми последуют, думается, и новые теоретические работы лингвистов и социолингвистов.

В настоящей статье мы останавливаемся только на социологическом аспекте изучения суб- и нонстандарта, ибо, имея неполное представление о сферах его бытования, трудно не только оценить насколько нестандартные формы вошли в различные жанры обиходно-бытовой, публичной и официальной речи, но и представить себе заботу, которую проявляют многие русские. Вот, например, заглавия некоторых статей: "Похоже, языком международного общения станет нецензурный" ("Комсомольская правда", 1.8.1992), "Знаки человеческого присутствия" ("Независимая газета", 7.4.1992), "Мат как зеркало нашей жизни" ("Аргументы и факты", 1994, № 4, 11).

Обратимся к тому, что содействовало широкому распространению, особенно в устной речи, лексики некодифицированного разговорного языка, просторечия, жаргона, а также ранее табуированных (матерных) слов.

Происходившее вплоть до 1985 года социальное, правовое и экономическое разрушение русского гражданского общества (засилье устаревшей технологии, примитивные формы труда, статусное распределение доходов, низкий уровень жизни, товарный дефицит и под.) породило особый тип культуры, которую один из писателей-деревенщиков метко назвал "полупроводниковой". "В наше время сформировался 'полупроводниковый' характер культуры, когда радио, телевидение, кино, концерты вырабатывают потребительское отношение к культуре, а сама культура напоминает улицу с односторонним движением. Люди разделены на две части: одни на сцене поют и пляшут (создатели), другие внизу смотрят и слушают (потребители)" (Белов, 1985, 298).

Такая "полупроводниковость" отразилась и в языке, который был призван все это скрыть, сгладить, доказать обратное - что с успехом делалось на страницах периодической печати и в художественных произведениях: "Когда в 1971 году погибли три наших космонавта, в сообщении ТАСС говорилось, что программа полета выполнена в полном объеме и спускаемый аппарат приземлился в заданной точке. Все космонавты оказались на своих рабочих местах, но, как выяснилось, "без признаков жизни". (И. Волгин. "Печать бездарности" , "Литературная газета", 25.8.1993, 3).

Под этим явным языковым слоем существовал другой язык, которым пользовались русские в повседневной жизни. Этот язык выплеснулся в постперестроечное время на рубеже 80-90-х годов на страницы публицистики, беллетристики. Этим языком пользуются на радио и телевидении. Вот некоторые примеры "перестроечного" употребления слов комментаторами, обозревателями, ведущими радио и телевидения из статьи "Гипертонический образ жизни" ("Независимая газета", 15.1.1994, 5): сто'ляр, гостини'чные номера, на'чать, ходата'йствовать, Але'ксий и др. Снятие цензуры привело к снятию запрета на жаргонную лексику в бытовой, публичной и официальной обстановке. Эту лексику можно слышать в очередях, в автобусах, в современных фильмах, в телевизионных передачах, выступлениях по радио, прочитать в газетных и журнальных статьях, на страницах современных произведений. Если в "старое" время обсценная лексика встречалась, в основном, среди рабочих да в прозе Юза Алешковского или Э. Лимонова, то теперь трудно стало назвать какие-либо социальные ограничения ее употребления, она стала "незаменимой" в разных жанрах речевой коммуникации. Матерные слова используют и медики, и актеры, и водители транспорта, и гиды, при этом образование, возраст, пол, среда и под. изменили свое статусное значение.

Обратимся к динамике процесса, который породил этот "другой" язык, и остановимся на сферах его бытования.

На языковые контакты носителей любого этноязыка влияют процессы миграции населения. Не останавливаясь на причинах миграции, отметим, что в СССР особенно прогрессировала сельская, учебная, девичья и северная миграция. Переселение в пределах бывшего Советского Союза носило невероятные размеры. По официальным данным (они публикуются в прессе до 1979 года, затем они перестают публиковаться) с 1951 года по 1979 год ежегодно из деревни в город переселялось 1,7 миллиона человек. Это привело к небывалому скоплению населения в городах. Так в настоящее время существует 23 города-"миллионера" (по переписи населения 1989 года в их число вошли Уфа, Пермь, Ростов-на-Дону и др. города).

Это интересно:

Народная песня, ее происхождение и формы
В мифах, сказках, пословицах, устных рассказах и песнях находили выражение взгляды народа на окружающий мир. Но прочно удерживалась в памяти только такая речь, которая была обличена в ритмическую форму, имела вид песни. Поэтому история ли ...

Эсхин
Политическим антиподом Демосфена был оратор Эсхин (389—314 гг.), стоявший на противоположных политических позициях. Из трех дошедших до нас речей Эсхина две произнесены в тех же процессах, что и речи Демосфена,— «О преступном посольстве» ...

Витраж
Хотите, чтобы мир стал веселым и радостным? Возьмите желтое стекло и посмотрите сквозь него. А мрачным и тревожным? Тогда подойдет фиолетовое или темно-красное . Когда-то, много веков назад, древние художники поняли красоту и выразительну ...